Евгений Редько

Ева Фокс
Для тех, кто вяжет*


В детстве я удивлялась как бабушка может одновременно вязать и смотреть телевизор. Но вот и я дожила до почтенного возраста, когда подобные навыки легко совмещаются.

Итак, благочестивые дамы, если вам нечем заняться, но есть недовязанный свитер для сына, дочери или мужа, а, может быть, собственный шарф, то возьмите у друзей или попросите у меня фантастический трехсерийный фильм "Посредник".

Сценарий к фильму написал известный фантаст и литературовед Александр Исаакович Мирер по собственной повести 1969 года "Главный полдень" из сериала "Дом скитальцев". Сделал он это своеобразно, уподобившись постороннему сценаристу. Появление в титрах любимого словосочетания кинематографистов "по мотивам" для меня всегда странно, если переработку произведения делает сам писатель.

Вместо детской оптимистичной приключенческой повести Мирер преподнес нам повествование о жизни взрослых. Из яркого жаркого весеннего дня мы попадаем в хмурый осенний день с первыми полузамерзшими каплями то ли дождя то ли снега. Тугарино - маленький город, жители которого на один день станут носителями инопланетных разумов - показан нам образца 1989 года (год появится на документе о техническом осмотре, выставленном на лобовом стекле машины скорой помощи). Главные герои уже не тринадцатилетние мальчишки, увлекающиеся детективами и рассказами о шпионах, а юноши и девушка на мотоциклах "Планета".

Город пустынен. Во всем Тугарино один ребенок - Даша, и три подростка пятнадцати лет. Все остальные - люди среднего возраста или старики. Страх нагнетается непонятностью происходящего (тем, кто не читал повесть, вообще трудно осознать, что творится в этой странной местности), медленностью развития событий и напряженной музыкой.

Пришельцам нужны тела для разумов. Когда десант выполнит первоначальную подготовку, на Землю опустятся корабли, полные записанных на кристаллы сознаний умерших инопланетян. На Земле нельзя занять тела сумасшедших, детей и гениев. Как говорит один из десантников: "Это же взвоешь: каждое третье тело нельзя взять".


Инженер Замятин (Валерий Сторожик) выступает в двух ипостасях - человека разумного и человека, чей разум захвачен пришельцами. Он совершает сначала не по своей воле поступки предательские и затем, по своей, героические. Его супруга в исполнении Инары Слуцка проходит путь от свидетельницы странных событий до смелой женщины, способной на решительные действия. Инженер, как и в повести, кончает с собой, но в другой обстановке и при свидетелях: Замятин смотрит в глаза жены, сжимая рукоять пистолета. Попытка захватить разум Замятиной неудачна. И здесь нам предоставлен выбор - либо она сошла с ума, либо она изначально гений. Первое для нас более вероятно, так как никто не может ручаться за свою психику, если человек стреляется, глядя вам в глаза. Особенно, если это любимый человек. Но нам оставили выбор... Нас уговаривают, что все будет хорошо. И уговаривают нас сумасшедший Вахитов и только что овдовевшая Замятина. "Все хорошо", - говорит Замятина. "Да, все хорошо. Я знаю - все будет хорошо", - отвечает Вахитов (Евгений Редько).

Местный дурачок - персонаж, которого нет в повести "Главный полдень" - стал самым ярким и реальным персонажем фильма. Человек улицы, не привыкший подчиняться, а значит, остающийся свободным при любых обстоятельствах. Мир любит смотреть на настоящих безумцев. И даже то, как в начале фильма (сцена на автозаправке) над ним реет нимб солнечного блика не может не быть преломлением сознания.

Вахитов - первый, кого мы видим. Он бросает йо-йо в объектив камеры в начале каждой последующей серии. Достоверный, без примеси агрессии или чрезмерной мягкости, с седой треугольной прядью, свечой-фонариком в руках и привязанными на пуговицу пальто бесчисленными йо-йо. За день, пока длится нашествие, он успевает побывать во множестве мест, переделать множество дел. Он будет водителем, клоуном, дирижером, он будет смеяться над главными пришельцами и у зрителя даже будет закрадывается сомнение в его безумии, хотя, по условиям игры, оно и бесспорно. Его короткие появления запоминаются больше, чем все происходящее на экране в течение почти четырех часов. Реплика, которую я привела выше - единственная реплика Евгения Редько в фильме. Все остальное - мастерство постановки и мастерство актера.

Совместная работа Владимира Потапова и Ильшата Шугаева всегда интересна. Если Потапов создает своеобразность медленно развивающегося действия, то Шугаев создает движущиеся картины, задерживающие внимание зрителя.

Любимая оператором Ильшатом Шугаевым пленка "ретро" - одна из основных черт его стиля. На заднем плане туман или дым. Крупные планы ненавязчивы. Линии мягки, изредка присутствующая колористика холодна. Красный цвет выделяется на фоне приглушенных тонов кровавой насыщенностью. Шугаев еще не подчинил себе картину, как это произойдет в "Обаянии дьявола", но уже здесь работа главного оператора обращает на себя внимание больше, чем работа режиссера.

Владимир Потапов мог бы повторить вслед за Жаном Кокто, что "исключительность кинематографа состоит в том, что он может позволить видеть зрителям один и тот же сон", и если "Обаяние дьявола" - дурной сон женщины, то "Посредник" - смена фаз медленного и быстрого сна мужчины. Тягучесть действия, сменяемая быстротой происходящих событий, схематичность героев, моменты полувыхода из сна. Возможно, это сон кого-то из тех детей и подростков, которых почему-то нет в городе. Возможно, это собрание фрагментов снов каждого из показанных нам героев. А может быть, это сон Вахитова.

Итак, дамы, смотрите "Посредника" и вяжите. Фильм скрасит вам три вечера, а вязание не позволит уснуть. "В то же время кинематограф может воплотить сон в жизнь", - продолжал Жан Кокто, поэтому не забывайте: несмотря ни на что - "здесь красивая местность".

жалко только, что нет моего любимого эпизода в кинотеатре

Теперь есть...

мысли о том, почему так: взрослые, состоявшиеся, ответственные оказались уязвимее всех.