Евгений Редько

Здравствуйте! Я хочу поделиться со всеми посещающими форум любителями театра своими впечатлениями от этого спектакля. Поскольку это не рецензия, а просто отзыв, напишу не обо всём (чтобы охватить такой большой и серьёзный спектакль, длящийся, в общей сложности, семь с половиной часов, нужно исписать здесь не знаю сколько места)
Краткая справка: спектакль поставлен в РАМТе по одноимённой драматической трилогии Тома Стоппарда. Основная тема пьесы - судьба русских мыслителей и революционеров 19 века. Действующих лиц очень много, как гласит программка, более 70, но центральными, конечно, являются Герцен, Белинский и Бакунин. Режиссёр спектакля Алексей Бородин.
Герцен в исполнении Ильи Исаева был именно таким, каким его можно представить, читая пьесу Стоппарда: спокойным, взвешивающим каждое слово человеком, чётко понимающим свою задачу: отмена крепостного права в России. Но отмена пером, а не топором! Герцен часто вспоминает, как он вместе с лучшим другом Николаем Огарёвым в 13 лет поклялся отомстить за декабристов. Это воспоминание будет побуждать к борьбе и согревать душу всю жизнь, но отроческий запал уже прошёл, остался зрелый анализ ситуации и желание сделать эту жизнь лучше. В конце пьесы (и спектакля) Герцен скажет самую важную фразу: "На другом берегу Утопии нет, но всё равно надо двигаться вперёд. Надо открывать людям глаза, а не вырывать их". И каждым своим жестом, каждой интонацией, Илья Исаев подтверждает право своего героя произнести эту сакральную фразу. Я употребляю слово "сакральный" не из любви к штампам или красивости. Это фраза должна звучать в нашей стране, постоянно переходить из уст в уста. Её можно считать заповедью Герцена. Но самый сложный эпизод в этой роли - признание жены в супружеской измене. Здесь очень важно не перейти на "гнев Отелло", не допустить переигрывания словами и чувствами. Ни Илья Исаев, ни его замечательная партнёрша Нелли Уварова этого не допустили. Молчание. резкие повороты, еле-еле, но всё же удерживаемое до определённого момента спокойствие речи при постоянно напряжённом теле и даже, кажется, испарина на лбу Герцена - все эти штрихи создавали ясную картину внутреннего состояния русского мыслителя в данной ситуации. Блестящие глаза Натали, её осторожные шаги в сторону мужа, смесь сознания вины и гордости своим поступком в голосе, а потом быстрая пробежка и крепкие объятия, когда прощение, наконец, было получено... Только задним умом понимаешь, что сцена тщательно отрепетирована, а пока смотришь - растворяешься в ней!
А вот Виссарион Белинский (Евгений Редько) поначалу очень сильно удивил. Но всё становится на свои места, стоит только вспомнить, что на сцене не "среднестатистический критик", а "неистовый Виссарион". Испугал хриплый от чахотки и от этого как будто бы постоянно озлобленный голос, но ведь человек, постоянно живущий в каморке над прачечной, в сырой атмосфере, просто не может говорить по-другому! Резкие, точные, нервные слова и жесты будоражили сознание, заставляли думать, удивляться и спешно рушить собственный стереотип, представляющий собой что-то вроде: "Критик есть всегда существо внешне спокойное, с ледяным взглядом и ровным голосом. Буря эмоций постоянно кипит внутри него, но очень тщательно скрыта от посторонних глаз". Редько убедил своей игрой, легко разрушив этот фантом. Его Белинский тоже имеет право сказать: "У нас нет литературы", потому что он выстрадал эту фразу...
А есть ли такая "ключевая" фраза у Бакунина (Степан Морозов)? Да, конечно! "Когда следующая революция?" Но только он её не выстрадал, а просто так живёт. Совершенно далёкий от мысли, что берега Утопии не существует, Михаил постоянно ищет истину: то в Фихте, то в Гегеле, то в мировой революции. Его оптимизм подкупает всех, и Степан Морозов сумел сыграть этот оптимизм, это душевное тепло и необоримую жажду действия. Этот русский барин, выросший в родовом поместье, только униформой в начале спектакля похож на военного, на самом же деле, это обычный мужик, которому дисциплина - всё равно что ножом по горлу, готовый весь мир поставить на голову, лишь бы не сидеть сложа руки и не маршировать в одном строю со всеми. На громогласного, пышущего здоровьем Бакунина-Морозова приятно было даже просто смотреть, не говоря уже о наслаждении его игрой!
Вот то самое главное, чем мне хотелось поделиться! Если заинтересует ещё что-то, с удовольствием дополню свой рассказ!

И тычет коллегу носом... мол я классик а ты журналюга...

Приехав из Нижнего, не рискнула изобразить в РАМТе "явление Белинского, дубль 2", а с вокзала все-таки отправилась домой. Посему сегодня в моем активе только Луи Блан... и поклоны в любимом образе.